Д: Где ж ты лазил, Лешка, у тебя вон листья в волосах зацепились…
Л: Мы шалаш строили с ребятами у старого дерева…
Д: Ого! И как?
Л: Да там старшие ребята тоже пришли… сели там, курить начали. Ну, я отошел с ребятами, говорю, давайте их прогоним, это же наш шалаш, а то вдруг подожгут ещё.
Д: А ребята что?
Л: Ну… там… Короче, они испугались. Получается, эти из девятого класса сидят у нас, шифруются от всех, чтобы покурить, а мы и в шалаше поиграть не можем спокойно…
Д: Ну и что ты теперь делать будешь?
Л: Да ну, не знаю теперь. Ребята прям… если б мы вместе так решили, то мы бы их прогнали… А так - только я один, а они боятся.
Дед: Конечно, Леш, тяжело идти против всех. Но никогда не надо этого бояться. Если дело правильное, то бояться нечего.
Л: Ага, только побьют ещё…
Д: Хм… Такие вот смелые поступки могут потом изменить жизнь человека. Ребята-то конечно позлятся, а вдруг потом кто-нибудь из них одумается, стыдно станет… А? Может, он потом вообще курить бросит, вспоминая, как младший его прогнал и пристыдил. Вот помнишь, я тебе рассказывал про княгиню Ольгу? А её внуку – князю Владимиру – точно так же пришлось пойти против многих ради доброго дела.
Дед: Был Владимир самым младшим из сыновей Святослава. После кровавой войны между братьями, где никто не хотел уступать, Владимир воцарился в Киеве и стал править всей Русью.
Он установил в Киеве идолы шести главных богов славян того времени. Жрецы проводили около них свои ритуалы и при всём народе приносили богам жертвы: драгоценности, еду, живых петухов и быков, и даже молодых юношей и девушек.
Владимир: Кого вы привели ко мне?
Жрец (неприятный старик): Княже! Сей недостойный человек следил за священным огнём, неугасимым пламенем нашего Перуна, горящим на капище. Человек этот, не думая о важности своего труда, заснул и огонь погас. Нужно ли тебе, княже, чтобы громовержец Перун обрушил гнев свой на наш град? Скажи, какое наказание следует сделать этому человеку?
Владимир: Скажи мне, волхв, как говорят об этом наши устои, хранимые от предков?
Жрец: По устоям, кровь сего человека искупит гнев Перуна. Он должен быть казнён перед Перуном на капище.
Владимир: Тогда сделайте так.
Владимир (думает про себя):Как кровь потекла… Не могу смотреть. А ведь никогда не боялся. Зачем же они убили его?... Да ведь не они, а я! Я приказал! Да зачем же? Ведь он мог просто уйти домой, если бы я его отпустил… к своей женушке молоденькой... А его поставили стеречь огонь… Да и что мы, огня разжечь не могли бы заново? Нет, не могу вынести… Что со мной? Сколько раз я это уже видел… И сколько раз ещё увижу? О, волхв, зачем мы льём эту кровь?
Жрец: Князь, куда ты?
Л: А капище что такое, деда?
Д: Это место, куда язычники ставили свои идолы и делали там свои жертвы.
Л: О, я бы туда ни сунулся… А теперь эти капища зарыли все?
Д: Со временем на многие из них поставили храмы православные. Христиане не боялись этих капищ, они хотели даже самые темные места освятить и сделать их святыми. Послушай дальше.
Д: Не мог Владимир найти ответы на свои вопросы у волхвов... И тогда стал он искать, какая вера есть в других странах. По летописной легенде, приходили к нему и иудеи, и мусульмане… Всех Владимир слушал и обдумывал. его. По совету бояр, отправил он послов в разные земли, чтобы услышать рассказ от своих людей, а не посланных учителей.
Владимир: Бояре и старцы! Вот пришли люди, которых мы посылали, давайте послушаем всё, что было с ними.
Посол: Пришли мы к немцам, и видели в храмах их различную службу, но красоты не видели никакой. Потом пришли мы в Греческую землю. Ввели нас туда, где служат они Богу своему. Мы не знали - на небе или на земле оказались: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой. Не знаем, как и рассказать об этом, - знаем мы только, что пребывает там Бог с людьми, и служба их лучше, чем во всех других странах.
Жрец (тот же старик): А разве плохо мы живём ныне? Доблестный наш князь верно служит богам и они милуют его победами. Будем ли гневать их отречением от устоев?
Владимир (с сомнением): Бояре и старцы! Что скажете?
Боярин: Рассуди, князь, если бы плоха была вера греческая, то приняла бы её тогда бабка твоя, княгиня Ольга? А она была мудрейшей из всех людей.
Владимир: Верно говорите, бояре…
Жрец: Уж не отвернётся ли народ…
Д: Случай разрешил сомнения Владимира. Это было будто провидение свыше. Дела государства соединились с его духовным поиском. Византийский император написал князю письмо, в котором просил помочь усмирить мятеж, который вспыхнул тогда в цареградской армии. Владимир в ответ потребовал отдать себе в жены дочку императора, Анну. Это было позором для правителей Византии – отдать дочь за язычника, и тогда император потребовал от Владимира принять крещение. Князь киевский согласился, ведь уже давно думал об этом, и с дружиной отправился в Византию.
Фоновые звуки жестокой битвы и напряженная музыка, постепенный переход к «спокойствию»: звук костра, шаги в отдалении, перекличка воинов. Лагерь Владимира, говорят воины:
1ый: Славно мы дрались сегодня, я шлем в трофеи взял – смотри какой…
2ый: Это повезло тебе… А князь-то наш Владимир уж поболе выгадал: дочку императорскую в жены берёт за наш поход.
1ый: На то он и князь.
2ый: Смотри, бежит вон к нам кто-то… Это ж десятник наш, да при оружии…
3ий (напряженно): Ну, братцы, велено коней седлать и строиться, да выходить, чтобы к утру осадить град греческий Корсунь.
1ый: Эвон что! Мы же помогали вроде грекам!
3ий: Так князь сам приказал, в страшном гневе он…
Д: Греки не хотели выполнять условия договора и отдавать Анну, и тогда Владимир осадил греческий порт Корсунь. Вся византийская империя содрогнулась от этого. Захватив город, Владимир вновь начал переговоры и тогда уже получил желаемое. Владимир крестился и был повенчан с императорской дочерью.
Л: Слушай, деда, но ведь получается, что Владимир крестился просто, чтоб женится. Он сам-то пришел к вере?
Д: Может быть, по началу он и не совсем понимал, какое большое он делает дело для Руси. Но постепенно он это осознал и пришел к вере.
Д: И тогда князь отправился назад в Киев. Весь обратный путь был подобен огромному крестному ходу. Со свитой князя ехали священники, впереди дружины несли хоругви, на стоянках служили молебны. Прибыв в Киев, Владимир велел окрестить жителей города.
Жрец: Куда это ты бежишь, молодец? Да что там, разрази меня Перун, твориться?
Молодец: А, старче, не слышал ты что ли вестей? Князь наш Владимир в христианскую веру всех велел привести…
Жрец: Уж не помрачился ли разум его? Да гнев богов он вызовет!
Молодец: И малютки, и старики, и девицы, и парни – все там. Князю верят, а не твоим пугалам, старче. Владимир плохого нам не пожелает, сам-то он крещённый уже! (последнюю фразу издалека, убегая).
Жрец: О, Стрибог! Дай мне ветер твой, чтобы бежал я скорее отсюда!
Владимир: Помолимся, люди… Боже великий, сотворивший землю! Призри на новых людей твоих и подай нам увидеть тебя, как дал ты прочим странам христианским. И помоги мне, Господи, надежду на тебя возлагаю!
Возгласы народа: Помоги нам, Боже!
Л: А почему Владимир сказал «призри»? Это же презирать – то есть ненавидеть. Как это?
Д: Это другое слово, Алеша, оно похожее. Призреть – это значить помочь, оказать милость. Так про сирот раньше говорили, приютить, призреть сироту.
Л: Понятно. А неужели так легко все забыли о старых богах?
Д: Ох, нелегко Лёша, нелегко… В Киеве народ видел своего князя и доверял ему, и тут всё прошло мирно, но вот в других городах было совсем не так…
Д: Повелел князь крестить так же и другие земли, послал проповедников в Чернигов, Новгород, Ростов, Муром, Волынскую и Белгородскую землю… В Новгороде язычники много сопротивлялись новой вере. Доходило до восстаний.
Жрец: И так вам и говорю, что как я это увидел, то бежал из Киева и будь прокляты эти христиане. Тащат они всех в воду и совершают свой обряд, да и князь заодно с ними… Ни ведунов, ни волхвов он больше не слушает, окаянный…
Удивлённые возгласы народа: Страх какой! Жуть! Как его земля носит!
Жрец: Так вам и заповедаю, новгородцы, держитесь старых порядков, а христиан всех на кол сажайте и не давайте им даже слова молвить…
Возгласы: Идут, идёт дружина киевская! Крестить идут! Старче! К городу подошли уж!
Жрец: Да, черед теперь ваш… Всех, кто не пойдёт с ними в воду, тому киевляне голову будут рубить!
Возгласы: К оружию! Доставай мечи!
Д: И только после долгой борьбы крестился Новгород. А в других городах и через сто и через двести лет были ещё язычники, сопротивлявшиеся христианам. А потом они стали в дикие леса уходить, да на север, и затерялись где-то совсем.
А в Киеве христианские праздники стали сопровождаться большим пиром на весь город. Так летописец пишет об этом: "И сотворили пирование светлое, раздавая имения много убогим, и нищим, и странникам. Больным же и нищим доставлял по улицам бочки меду, и хлеб, и мясо, и рыбу, и сыр, желая, чтобы все приходили и ели, славя Бога".
Д: А ты знаешь былины русские, про Илью Муромца или про Алешу Поповича?
Л: Конечно знаю! У меня книжка есть такая!
Д: А помнишь, там рассказывается про Владимира Красное Солнышко, к которому богатыри в Киев ездят, и он им задания поручает с врагами воевать?
Л: Ещё бы, помню.
Д: Ну вот и считается, что это про князя Владимира и есть.
Л: Да ладно!
Д: Да... Конечно, там сказители по своему много переложили и не историю они писали, а былины… Но это же память-то народная! Церковь его святым прославила, а сказители величали «ласковым князем Владимиром» - вот так в народе он и остался.
