«...Старец сел на нижнюю ступеньку, женщина приблизилась к нему, не вставая с колен. 

- Вдовею я, третий год, — начала она полушепотом, сама как бы вздрагивая. — Тяжело было замужем-то, старый был он, больно избил меня. Лежал он больной; думаю я, гляжу на него: а коль выздоровеет, опять встанет, что тогда? И вошла ко мне тогда эта самая мысль... 

- Постой, — сказал старец и приблизил ухо свое прямо к ее губам. Женщина стала продолжать тихим шепотом, так что ничего почти нельзя было уловить. Она кончила скоро. 

- Третий год? — спросил старец. 

- Третий год. Сперва не думала, а теперь хворать начала, тоска пристала... 

- Издалека? 

- За пятьсот верст отселева. 

- На исповеди говорила? 

- Говорила, по два раза говорила. 

- Допустили к причастию-то? 

- Допустили. Боюсь; помирать боюсь. 

- Ничего не бойся, и никогда не бойся, и не тоскуй. Только бы покаяние не оскудевало в тебе — и все Бог простит. Да и греха такого нет и не может быть на всей земле, какого бы не простил Господь воистину кающемуся. »... 

С этих слов Ф.М.Достоевского из «Братьев Карамазовых» хочется начать наш разговор об Исповеди,или Таинстве Покаяния.

Есть одно слово,которое произнести тяжелее всего — это слово — «прости». Когда мы просимпрощения, это значит не только то, что мы признаем свою ошибку. Ведь пожалеть оней можно и молча. «Прости меня» — это то же самое, что сказать — ты нужен мне,я хочу, чтобы между нами не было моего греха. «Прости» — значит, не смотри наменя сквозь призму моего скверного поступка, я ведь раскаиваюсь в нем. Нопочему же это такое простое слово так тяжело ложится на уста? Невозможносказать «прости» — и при этом держать за пазухой грех: если просим прощения,значит, мы обнаруживаем и выбрасываем из души, перечеркиваем то, что былосделано худого — и более к нему не возвращаемся. Простить — значит, сноваполюбить. 

Так бывает вотношениях между людьми. Но прощение друг друга Христос делает абсолютнымусловием прощения грехов Богом: «Если вы будете прощать людям согрешения их, топростит и вам Отец ваш Небесный, если не будете прощать людям согрешения их, тои Отец ваш не простит вам согрешений ваших» — передает евангелист Матфей словаСпасителя (6:14-15).

В греческом языкеслово покаяние — это изменение образа мысли и жизни; покаяние — это преждевсего жажда быть другим. Эта жажда вовсе необязательно рождается из какого-тотяжкого согрешения. Она может возникнуть из желания быть лучше - и глубокогопонимания того, чем мог бы быть, да не стал. 

Но грех не тольковозводит стену между человеком и Богом. Он подобно раковой опухоли пережимаетсосуды, по которым движется к человеку живительная сила Божия. Поэтомусловесная исповедь — изнесение из души греха перед священником как свидетелемпокаяния, не только прощает грех, но и снова соединяет с источником жизни — Богом. Поэтому Таинство Покаяния называется еще вторым Крещением, в котором начеловека снова нисходит Божественная благодать. Исповедь, которая совершается вЦеркви священником, лишь завершает процесс покаяния, зреющий в душе: но безисповеди покаяние будет бесплодным — человек так и остается наедине с самим собойи грехом, терзающим его душу. 

Митрополит Сурожский Антоний советовал исповедываться, «словно это твой предсмертный час;словно это последний раз, когда на земле ты сможешь принести покаяние во всейтвоей жизни, прежде чем вступить в вечность и стать перед Божиим судом, словноэто — последнеемгновение, когда ты можешь сбросить с плеч бремя долгой жизни неправды и греха,чтобы войти свободным в Царство Божие. Если бы мы так думали об исповеди, еслибы мы становились перед ней, зная — не только воображая, но твердо зная, — что мы можем в любой час, в любое мгновение умереть, то наша исповедьтогда была бы беспощадно искренна и правдива; она была бы пряма; мы нестарались бы обойти тяжелые, оскорбительные для нас, унизительные слова; мы быих произносили со всей резкостью правды. Мы не задумывались бы над тем, что намсказать или чего не говорить; мы говорили бы все, что в нашем сознаниипредставляется неправдой, грехом: все то, что делает меня недостойным моегочеловеческого звания, моего христианского имени».